История Ресторана
В сердце города на углу Невского проспекта и набережной реки Мойки на двух этажах находится Литературное кафе, хранящее традиции Петербурга былых времен. В начале XIX века на этом месте была знаменитая кондитерская С. Вольфа и Т. Беранже, в которой встречались известные писатели, поэты, журналисты, где бывал сам Александр Сергеевич Пушкин и откуда он отправился на роковую дуэль на Черной речке.
Второй же этаж выполнен в стиле лучших салонов-ресторанов XIX века, столь ценимых русским аристократами. По вечерам с 19.00 до 23.00 на втором этаже ресторана «Литературное кафе» для Вас звучит рояль, аккордеон, труба, контрабас. Подробнее с репертуаром Вы можете ознакомиться в специальном разделе нашего сайта «Музыкальная программа». Что касается меню второго этажа, отличительной чертой являются изысканные блюда русско-французской кухни, которые готовятся по старинным рецептам пушкинской поры.
Литературное кафе - это гармоничное сочетание русской кухни и русской культуры, современного уровня сервиса и традиций Петербурга с его романтикой и неповторимой атмосферой старины.
…в первые годы существования Северной столицы на этом месте стоял небольшой домик сподвижника Петра Великого вице-адмирала Корнелия Ивановича Крюйса.
В 1738 году дом перешел к портному Иоганну Нейману. Дом Неймана выходил двухэтажным фасадом на Мойку, а на Невский гляделся длинной, довольно унылой стороной, вовсе не имеющей окон. И это подчеркивает, что до главной, наряднейшей улицы Петербурга этой першпективной дороге было еще далеко. Если в архитектурном отношении дом не представлял из себя чего-либо интересного, то в истории житейских отношений петербуржцев он заслуживает внимания. Тут впервые в Петербурге появился музей восковых фигур. Реклама утверждала: "У нас можно видеть персону короля французского с королевою, дофином и принцессами... Так же всю высочайшую фамилию короля английского и всех знатнейших министров... в совершенном величии их роста, в платье и со всем убором, в котором они при дворе ходили...". Музей просуществовал всего год, видимо, зазывания были более красочными, чем сами восковые персоны.
В 1743 году немецкий купец Иоганн Альбрехт в доме Неймана торговал прямо-таки волшебными сервизами из серпантинового камня, "которые не терпят ничего ядовитого". Для XVIII века такое свойство тарелок и чашек имело немаловажное значение. И совсем уже курьезно выглядело предложение некоего француза Шарпантье покупать у него хорошую пудру целыми бочками. Даже если учесть, что тогдашние модницы очень любили пудриться, такие объемы не могли не обескуражить. Голландский торговец Ле Роа содержал в доме Неймана магазин под громким названием "Роттердам", где продавал сельтерскую воду, отличный шоколад, ваниль и... чернила разных сортов. Наконец дом переходит к купцу Котомину. Некогда крепостной князей Куракиных, он за двадцать лет сколотил огромное состояние и решил на месте заурядного дома построить дом-дворец, как бы соревнующийся в красоте со стоящим на противоположной стороне Невского куракинским домом с колоннами.
Может быть, это чистая случайность, а может, и тщеславный замысел определил выбор именно этого места. И уж несомненно желал Котомин, чтобы принадлежащее ему здание соперничало по красоте с княжеским домом.
Архитектор Стасов украшает новостроящееся здание величественным портиком, а по углам дома создает оригинальные четырехколонные лоджии.
На том углу дома Котомина, который обращен к Мойке, открылась одна из самых знаменитых кондитерских Невского проспекта. О ней газетчики писали как о храме лакомства и мотовства, как о произведениях искусства, созданных из сахара, шоколада, безе. Здесь и фигуры рыцарей, и портреты, и бюсты знаменитых людей, фигурки различных животных и сказочные замки. Появилась эдакая кулинарно-педагогическая азбука, созданная из экзотических сластей. Теперь уже трудно установить: помогал ли нерадивым ученикам такой способ быстрее овладевать алфавитом.
В середине XIX века в доме Котоминых располагалась крупная книжная лавка. А рядом с нею торговало знаменитое на всю Россию семейство Елисеевых, пока для них на том же Невском напротив памятника Екатерине II не было построено огромное и помпезное здание. В 1846 году "для уширения тротуара" были ликвидированы лоджии и уничтожен портик. Дом сразу выпал из пушкинской эпохи, стал громоздким и неприветливым. Какое счастье, что лет тридцать назад дому во многом вернули его первозданный вид:
восстановили портики с трехчетвертными колоннами на высоту двух этажей, вернули некоторые детали декора. Не удалось только возвратить портик. К сожалению, слишком узким оказался в этом месте Невский проспект.
Снова из небытия вернулась на свое место кондитерская Вольфа и Беранже. Реставраторы сделали многое, чтобы обстановка в ней напоминала о том, когда в этих стенах бывали Пушкин и многие его друзья.
А вот одно из памятно-скорбных событий, связанное с этим домом.
27 января 1837 года, около четырех часов дня, в угловой подъезд, где находилась кондитерская, пришел А. С. Пушкин. Он дожидался здесь своего секунданта Данзаса. До роковой дуэли оставалось менее часа. Отсюда он последний раз смотрел на любимый Невский проспект. Встреча состоялась. Поэт выпил стакан воды или лимонада (Данзас не запомнил). Они сели в сани, чтобы ехать к Черной речке. Несколько дней спустя после гибели Пушкина в кондитерской из рук в руки переходили гневные стихи юного Лермонтова "На смерть поэта"…
Интересные факты
Кондитеры С. Вольф и Т. Беранже были выходцами из Давоса
В наши дни в Давосе помнят своих знаменитых земляков, основавших в далеком Санкт-Петербурге известную кондитерскую, и бережно сохраняют в местном краеведческом музее письма, личные вещи и некоторые предметы интерьера, привезённые из России после закрытия знаменитой кондитерской С. Вольфа и Т. Беранже.
7 марта 2019 года по приглашению швейцарской стороны состоялась историческая встреча представителей «Литературное кафе» с потомками знаменитых кондитеров и сотрудниками культурного центра в краеведческом музее, которую организовал Франко Итем, написавший книгу «Давос – между волшебством гор и волшебной горой» о выдающихся выходцах из Давоса.
Газета «Давос цайтунг» от 15 марта 2019 года назвала этот визит историческим.
Выдержки из книги Франко Итем «Давос – между волшебством гор и волшебной горой»
«Знаете ли вы, куда уходит корнями история возникновения «Литературного кафе»? Она началась в далёком Давосе. Одной из первых гостиниц Давоса была «Флюела». Она пережила четыре эпохи в истории экономики Давоса. Старый Давос первой эпохи был местом проживания нагорных крестьян, горнорабочих и кондитеров. Во вторую эпоху Давос стал курортом, в третью – центром спортивного отдыха, а в четвёртую – превратился в место проведения конгрессов.
Если в 1868 году два старых давосца встречались в буфете гостиницы. Казалось, что они свободно говорили по-русски, обменивались русскими шутками и пели русские песни. Это означало, что они были бывшими кондитерами, проведшими жизнь в России. Тогда, в первой половине 19 века – много давосской молодёжи отправлялось в долгое путешествие в Санкт-Петербург, в то время один из городов мирового значения, чтобы устроиться там в подмастерья кондитеров.
Они добирались около трёх месяцев, пешком преодолевая мучительные 2500 километров. Более 200 кондитеров были выходцами из Давоса, но только некоторые из них добились славы и богатства. Для большинства же давосцев кондитерство оставалось лишь единственной возможностью выжить. Вдали от Родины. В тёмных душных пекарнях. За скудный заработок.
Причин для эмиграции было несколько. В то время жизнь в малонаселённой высокогорной долине стала очень тяжёлой. Началось всё с прихода Австрийской армии, призванной властями кантона Граубюнден (Graubünden) для защиты от французов. Австрийцам было предоставлено обеспечивать себя самим за счёт населения. Так и в Давосе, являющемся частью этого кантона, войско должны были содержать местные жители. И если солдаты не получали то, что хотели, то они брали это сами: без разницы, были ли то хлеб, мясо или сено для лошадей. Солдаты попросту разоряли хозяйства давосских семей. Их не останавливало даже то, что самим жителям практически нечего было есть, и многие дети умирали от голода, не пережив зимы. Когда же территорию захватывали французы, всё повторялось. При этом военная удача множество раз переходила из рук в руки в течение четырёх лет, начиная с 1799 года.
Другой причиной послужило изгнание кондитеров, уроженцев Граубюндена, из Венеции, где и лежит начало этого ремесла. Ещё в 1612 году более 400 выходцев из Энгадина и Бергеля были там гостевой рабочей силой и обслуживали первые венецианские кофейни, причём в зимнее время их было в два раза больше. Кондитерское дело в Венеции процветало, но в 1766 году все они должны были покинуть её в кратчайшие сроки из-за политических разногласий между Венецией и Граубюнденом. К этому моменту там существовало 256 лавок и работало 958 граубюнденцев. Экономические потери носили катастрофический характер.
Главной же причиной эмиграции была погода. В течение 300 лет климат становился всё холоднее, и климатологи называют это время «Малым Ледниковым Периодом». К середине 19-го века глетчеры в Альпах разрослись и начали разрушать подворья и деревни. В Давосе оледенела часть альпийских лугов, лета стали короче, урожаи сена и хлеба скудными.
Если в 1803 году рождался ребёнок, то многого от жизни он ожидать не мог. Вероятность того, что он не проживёт более 10 лет была очень высока. Половина детей умирала. Особенно высокой смертность была во время эпидемий, войн и голода. Но Тобиасу Брангеру (Tobias Branger), предпоследнему ребёнку в крестьянской семье, судьба приготовила необычное будущее. Он стал богатым кондитером в Санкт-Петербурге, а после смерти, по случайности, пионером курорта Давос. Именно в доме, где он провёл остаток жизни, так называемом «Брангеровом замке» - позже пансион «Штрэла» (Strela) - останавливались первые больные туберкулёзом, приезжавшие на лечение в Давос. В доме, построенном на капитал, заработанный в далёком Санкт-Петербурге.
В 1818 г., через год после периода великого голода, пятнадцатилетний Тобиас Брангер отправился туда из Давоса, чтобы научиться кондитерскому мастерству (3 месяца пешком). 15 лет спустя в середине 1830-х годов когда-то бедный сын давосского крестьянина был уже состоявшимся человеком в многомиллионном городе Санкт-Петербурге и называл себя по-французски элегантно «Беранже». В те времена, более 150 лет назад, Санкт-Петербург был Нью-Йорком сегодняшних дней – мир большой политики, торговли и искусства. Прямо в центре всего этого давосские кондитеры с их литературным кафе. Вместе с бывшим на 4 года моложе его Саломоном Вольфом (Salomon Wolf), также выходцем из Давоса, Брангер держал лучшее кафе Санкт-Петербурга! Литературное кафе Вольфа и Беранже.
Саломон Вольф, ещё будучи молодым человеком, выражал в стихах свою тоску по возлюбленной в Давосе. И в итоге должен был жениться на дочери шведского купца.
Это любовное письмо необычно. До сегодняшних дней мало что известно о том, что думали и чувствовали эмигрировавшие давосские кондитеры. Тот, кто оставался бедным, быстро предавался забвению; становился же он богатым – как Саломон Вольф – оказывалось его богатство в центре внимания.
В 1827 году, когда Саломон Вольф отправил это любовное письмо из Санкт-Петербурга в Давос, ему было около 20 лет. Почему пишет Саломон своей большой любви в Давосе прощальные строки? Предполагал ли 20-летний Саломон уже тогда, что он больше никогда не вернётся в Давос? Несколько лет спустя он женился на дочери шведского торговца.
Пользующееся и в наши дни популярностью «Литературное кафе», расположенное в Санкт-Петербурге на Невском проспекте, 18, принадлежало когда-то кондитеру из Давоса Йоханнесу Вольфу (Johannes Wolf), который своих детей не имел. Он был дядей автора любовного письма Саломона Вольфа, а также вышеупомянутого Тобиаса Брангера.
В 1834 году Саломон Вольф и Тобиас Брангер перестроили унаследованное от дяди кафе в Кафе Шинуаз (Café Chinois). Можно предположить, что деньги на это им достались тоже от дяди.
Другим источником средств мог послужить выгодный брак. И такую «женитьбу на приданом» нужно было инсценировать. В 1834 году Саломон Вольф пригласил на свою свадьбу в Санкт-Петербург 192-х гостей! Среди них было много давосских кондитеров: Брангер (Беренже), Ислер, Доньер (Dönier), Надиг(-х), Кауфманн, Прадер, Майсер, Аккола, Амбюль, Кинчи, Михель.
Йоханнес Вольф вернулся обратно в Давос и пожертвовал деньги на новый церковный орган в Гларисе – вместе с состоятельным кондитером Андреасом Амбюлем – будущим тестем Александра Шпенглера. Вольф умер в 1839 году, в возрасте 54-х лет.
Орган Вольфа и Амбюля до сих пор звучит в маленькой церкви Глариса – вот уже 180 лет, воскресенье за воскресеньем, напоминая о крестьянских подростках из Давоса, когда-то отправившихся в Санкт-Петербург, чтобы избежать нищеты.
Если спросить местных жителей в центре Санкт-Петербурга, где находится «Литературное кафе», можно быстро получить правильный ответ. Потому что кафе, принадлежавшее в прошлом давосским кондитерам Вольфу и Беранже, является и сейчас известным среди кафе-кондитерских адресом.
«Литературное кафе» сейчас пользуется такой же популярностью, как и 200 лет назад, когда давосские подростки отправились пешком в Санкт-Петербург, в путешествие длиной в 2500 километров, чтобы избежать нищеты, царившей в их долине, и попытать счастья в далёкой России. В таинственном мире кофе, выпечки и шоколада, точные рецепты которых знали лишь кондитеры горных долин Граубюндена.
Кафе вошло в историю не в последнюю очередь из-за Александра Сергеевича Пушкина. В 1830-е годы он был завсегдатаем Литературного кафе Вольфа и Беранже. Сейчас фигура Пушкина сидит при входе в кафе. В последний раз он был здесь около 16 часов 27 января 1837 года. После чего он отправился на дуэль, как это было принято в те времена при решении конфликтов среди благородных людей. Пушкин был смертельно ранен и умер. Ему было тогда всего лишь 37 лет.»
Руководство ресторана «Литературное кафе» выражает признательность автору Франко Итем за переданную в дар книгу «Давос – между волшебством гор и волшебной горой».